Петербуржцам расскажут о величии и проклятии «Лебединого озера»

Версия для печати Версия для печати

 Как говорил Джордж Баланчин, чтобы зал всегда был полон, надо каждую балетную постановку называть «Лебединое озеро». А Чайковский, было дело, назвал свое творение «чистой дрянью». 22 ноября в Петропавловской крепости — лекция «Балет «Лебединое озеро» – символ, бренд и проклятие русского балета».

Как признавался Чайковский Римскому-Корсакову, он хоть и давно хотел попробовать силы в этом жанре, но «взялся за этот труд отчасти ради денег» — все ж-таки балет считался больше развлечением, это тебе не опера, не симфония. И московская труппа тогдашнего Большого сильно уступала танцовщикам имперской столицы. И критики обозвали московскую премьеру в постановке чеха Рейзингера казенной и скучной. Представьте себе: вот идет «Лебединое озеро» — и вдруг в него вклиниваются эпизоды из других балетов. Именно такие художества позволяли себе в Большом театре, стоило самому композитору уехать. Это сейчас мы знаем и про новаторство, и про «первый психологический балет», и про 32 фуэте. А Петр Ильич и не дожил до того чтобы увидеть эти фуэте в исполнении итальянки Леньяни на сцене Мариинского. Ну и стоит ли напоминать о сомнительной чести для великого балета — «сопровождать» то похороны генсека, то путч.

Об удивительной судьбе «Лебединого озера» расскажет балетовед, старший научный сотрудник Санкт-Петербургского музея театрального и музыкального искусства Сергей Лалетин.

Встречаемся 22 ноября в лектории Петропавловки (Иоанновский равелин), билеты в лектории. Начало в 18.30

Александра Шеромова

 

Опубликовано 15 ноября 2019, 18:33

Другие события

«Он жил как рок-звезда, он ушел точно так же». В Мариинском театре простились с Владимиром Шкляровым

Белые цветы — букеты лизиантусов, роз, лилий — держали в руках зрители, выстроившись в очередь у входа в исторической здание Мариинского театра, где утром 21 ноября прощались с его погибшим премьером Владимиром Шкляровым. Мимо проносили большие венки — от семей, организаций… Задолго до назначенного часа прощания очередь доросла до ближайшего светофора — в основном, стояли женщины, молодые и постарше, кто-то даже с коляской. Сбоку у входа переминался с ноги на ногу мужчина в спортивном костюме с белой корзиной белых роз и лентой, на которой виделись слова «Дорогому Владимиру… красивому человеку…».

Статьи

>